Когда Лузз начала свой долгий рассказ, Тама заинтересованно повернул к ней голову. Он любил слушать интересные истории, а тут ещё и рассказ касался непосредственно его кумира. Да и накопить информации о своей спутнице не мешало бы. Что? Что она сказала? Елена упоминала, что Томаральд и я подавали большие надежды?! О боги, она всё-таки слышала обо мне! Услышав это, Тама улыбнулся. Томаральда он помнил достаточно хорошо, он был довольно обоятельным, но заносчивым парнем и больше любил слово, чем дело. Тем не менее, в дуэлях, которые они друг с другом устраивали, Томаральд не уступал Тамаиту в ловкости и мастерстве. Но однады он всё-таки потерял уважение Секессуса: на одной из вылазок вампир откусил Томаральду палец. Нелепое увечье, достойное лишь насмешек. Теперь же Тама даже имени его не помнит.
Выслушав историю до конца, Тамаиту даже стало немного жаль маленькую Лузз. Я ведь чувствовал, что не должна была она этим заниматься, это не в её характере... Те фурии, которые называют себя охотницами, больше соответствуют званию, чем это нежное дитя. Видимо, я был прав. Елена оказалась довольно самонадеянной, но я не верю, не верю в то, что она не знала, на что идёт. Если Великая верила в эту девчонку, значит и я обязан поверить. Смешно.
Поляна, на которой они оказались, действительно была прекрасна. Пушистые девевья обрамляли этот островок густой травы ровным полукругом, лёгкая влажная дымка парила у их корней, где-то далеко слышалась тихая трель одинокой птцы. Вдруг Лузз побежала куда-то, а потом вернулась, протягивая полукровке немного земляники.
- Прошу Вас, господин Тамаит.
О Боги, какая прелесть! Тама весело заулыбался.
- О, благдарю! - он наклонился и подцепил языком одну из ягод прямо с маленькой ладошки, - Ты спасла меня от голодной смерти, - он весело рассмеялся и дружески поворошил ей волосы, прекрасно понимая, чем чревата порча причёски милой фройляйн, - Очень жаль, что у тебя не было выбора. Но я уверен, за что бы ты не взялась, ты всё равно бы прекрасно всё освоила, - он снова улыбнулся, вернулся к коню и отстегнул от седла скатанный плед, прошёлся поближе к землянике и расстелил там покрывало. - Иди сюда, пока здесь так хорошо, можем представить, что мы на прогулке, - полукровка радостно развалился на колючем шерстяном островке. Батюшки, чуть не сказал "на свидании". Хо-хо, ну и ну! Он приподнялся на локтях и посмотрел на Лузз. - Я думаю, что на ночлег останавливаться рано. Если быть совсем честным, мне пока ужасно лень ходить за ветками и прочими радостями временного жилья, - он лукаво прищурился, - Надеюсь, и тебе тоже. Слушай, расскажи, ты разве сама никогда не хотела сама стать охотницей? Даже когда была совсем маленькой, не играла с дворовой ребетнёй в охотников и монстров? - Тамаит повенул голову на бок и грусно улыбнулся, отводя глаза. Он помнил этих задорных детей, их весёлые крики и шуточные погони. Но помнил он их только из окна. Глупые.

Наблюдая за леди, Тама ядовито сощурился. Охотники потеряли любовь. Ну-ну. Но услышав последнюю фразу про Лузз и Томаральда, полукровка резко вскинул голову и удивлённо уставился на охотницу.
- Что? С Томаральдом? Да ведь в этом куске радостного пафоса нет ничего, кроме собственного безразмерного эга... - однако его готовая взорваться пылкая речь была прервана в корне: на голове материализовался венок.
- Ты такой милый, простаки ангелочек, - Лузз засмеялась, а Тама умолк и чуть улыбнулся, повернув голову набок. Это ты упырям расскажи, какой я ангелочек. Венок непривычно щекотал, и Тама, поднявшись с ленивым кряхтением, запустил под него ладони, но снимать с головы не спешил. Слишком уж забавная штуковина была.
Желая поддержать догадку милой леди, Тама демонстративно повёл носом.
- А я вот воды не чувствую... Может это просто влажный туман? - а про себя добавил, что если лесная речка окажется кособокой канавкой, купание в ней отнюдь не принесёт счастливого очищения.
Но вдруг охотница босилась с места и побежала куда-то, ведомая своим чутьём.
- Эй-эй, меня подожди, - едва не опрокинув тарелку, Тамаит рванул следом, успев на лету поймать слетевший венок.
К величайшему удивлению, речка там действительно была, причём достаточно чистая и широкая. Не теряя времени Лузз прыгнула в воду. Что ж, разве есть выбор? Тама быстро сбросил с себя рубашку и нырнул следом. Холодная вода рывком ударила в лицо, прохлада приятно скользнула по телу, невольно вызвав мелкую дрожь. Полукровка вынырнул за спиной Лузз, успев под водой ухватить её за ноги. Когда же он оказался на воздухе, он зачерпнул воды в ладони и с садистским удовольствием вылил её прямо на макушку фройляйн. Не смущаясь, он радостно смеялся, получая море удовольствия от происходящего. Сейчас он даже не замечал, что совсем не похож на прежнего, что радуется так, как никогда в жизни, и что сейчас его причёска намокла и он стал похож на мокрого щенка. Сейчас ему было просто хорошо.

- Курчавые пудели - не мой конёк, - Тама ухмыльнулся. Серьёзно? С хомячками меня ещё никто не сравнивал. С гнидами, с тварями, с гадами, с псами, но чтобы с хомячками! Я явно деградирую в глазах окружения...
Казалось бы, в воде можно было плескаться ещё целую вечность, ну, может, чуть меньше, но милая леди (с потрсающим чутьём на любую влажность), посчитав, что гроза является для них страшной помехой, стремительно выскочила из воды и побежала к лошадям. А охотник... Он улыбнулся и отвернулся спиной к берегу, раскинув руки и закрыв глаза. Ему нравилась такая погода: воздух сгущается в ожидании бури, лес будто стихает, лишь нагнетая окружающую тяжесть. Вдохнув побольше воздуха, Тамаит упал в воду спиной назад, позволив ей вынести себя на поверхность, ласково сгоняя с тела приятую дрожь. Нежный момент спокойствия и одиночества, так ярко контрастирующий с действиями, недавно предшествующими ему. Но на то он и момент, чтобы длиться ничтожно мало. Охотник лениво выплыл из реки и максимально торопливо заторопился к уже подготовленному укрытию, на ходу убирая с лица мокрые волосы и кое-как пытаясь выжать с них воду. Хотя внезапный ливень всё равно вернул причёску в прежнее мокрое состояние.
Лузз веселилась, радосто уплетая ягоды за обе щеки, а вот Тама уже успел успокоиться, разлениться.
Но вдруг Лузз спросила довольно неприятный вопрос, хотя явно стеснялась его. Ладонь полукровки с ягодами замерла на полпути, а потом опустилась, так и не достигнув цели. Тама без энтузиазма приподнял уголок губ и тоже отвёл взгляд, уставившиь куда-то в мокрый лес.
- Мокрые совята не разговаривают, - он улыбнулся уже пошире, скосившись на охотицу, - Хотя может их можно при большом желании научить, конечно... - пустив лёгкий смешок, он снова перевёл взгляд на ливень, мгновенно посерьёзнев. Выдержав паузу, он вдохнул и продолжил - Мне нечего рассказывать, милая фройляйн. Я, как и все, родился, вот пока имею сомнительное счастье жить, благо у меня есть цель... - он сощурился и сжал челюсти. Образ отца снова ярко всплыл в памяти, дремлющая обида и злоба подкатили к горлу, захотелось тут же подняться и броситься вперёд, найти, быстрее, ещё быстрее... Но Тама продолжал сидеть на месте, подавляя, сильнее свои безумные порывы. - А больше и рассказывать-то нечего, - он снова вздохнул и повернулся к леди, состроив усталое выражение лица, - Разве что скажу: кому-то придётся заниматься моей причёской - потом улыбнулся и всё-таки слопал давно ждавшие своей участи ягодки. Вот уж чего я действительно не могу допустить, так этого того, чтобы его мерзкая рожа мешала мне жить.

Когда Лузз устроилась сзади, Тама хитро уыбнулся и прикрыл глаза.
- Я просто очень практичный совёнок, вот и гнездо всегда ношу с собой - лёгкий смешок, и охотник блаженно замолчал, погружаясь в приятные ощущения. Как же это приятно, когда милая леди перебирает твои волосы. Пусть рубашка осталась мокнуть где-то на поляне, пусть холодная вода стекала по обнаженному торсу, зато тёплые, шустрые пальчики сейчас с каждым прикосновением всё больше и больше превращали полукровку в ленивое, сонное животное. Он разве что не мурчал.
- Для сказочных приключений не хватает страшных молний, - Тама с наслаждением поворачивал голову навстречу гребешку, - А ещё кучи злодеев и одной пленённой принцессы.
Ещё немного, и приятная процедура подошла к концу. Не без потерь, подёргать за волосы (хоть она и старалась) Лузз умудрилась, но это только добавило приятных ощущений. Полукровка чуть опустил голову и почувствовал, как нежно коснулись пальчики его холодных плеч. Таки да, она приставает. Тамаит улыбнулся, хищно, широко, явно задумав какую-то каверзу.
- Ой, прости. Ну с головой у тебя теперь все в порядке - охотница имела неосторожность перегнуться через спину Тамы. Не медля ни секунды, охотник запрокинул руки назад, схватив леди с боков, и немного откинулся, увлекая Лузз вперёд, перекувырнув через голову. Всё произошло так быстро, самое удивительное, что они даже не задели верхний полог, скрывающий их от дождя. В итоге Лузз оказалась лежащей спиной на охотнике, тот же согнул руки в локтях, тем самым удерживая девчонку подмышки.
- Попалась! - он усмехнулся, хитро прищурившись, - Итак, плеённая принцесса у нас есть, осталось только дождаться злодеев. Ну как, подождём, или у тебя будут какие-то предложения? - которотая время до ответа, Тама освободил одну руку и стал дёргать Лузз за ухо. - Острое ушко, - уже тихо и с детским интересом спросил Тама, подняв брови, - Ты эльф? Всё как-то не приходилось спросить.
Её незабвенная бабуля была эльфийкой, это логично... А родители? Она тоже смешанная? Нда, иногда мысли о резервации разных расс друг от друга не кажутся такими консервативными и бредовыми. И снова неприятные ощущения сжали мышцы живота. Проклятье.
- Мне, почему-то казалось, что ты чистокровный человек. Забавно, - добавил он, хотя смешного не было ровным счётом ничего. Какое-то странное настроение витало в воздухе, дурачиться совсем не хотелось, и Тама знал, к чему это всё может привести, это вот меланхоличное, дурманящее окружение. Ну уж нет. Тем более. она не похожа на тех...Как бы сказать приличнее... Да быть не может. Тем более, это просто... глупо. Отпустив ушко, Тама занялся её белыми волосами, поднимая вверх то одну, то другую прядь, наблюдая, как они падают, с видом пфигистичного кота, несколько минут назад получившего оплуху от хозяйки.

- Нет, - спокойно ответил Тамаит, вздохнув с сожалением, - Меня не волнует ни чистота крови, ни рассовая принадлежность. Мне просто было любопытно, я ведь тоже полукровка, - он примирительно улыбнулся и подмигнул. Странно, почему её так задел этот вопрос? Она стыдится того, кто она есть? Её ладошка коснулась его щеки, но он не стал ничего предпринимать, будто и не обратив на это особого внимания. К сожалению, она всё-таки решила подняться. Интересно, а эльфийское бессмертие тоже перешло к ней от эльфийских пращуров? Сам Тама не знал, досталась ли ему от отца эта самая вечная жизнь. Ловкость, скорость, обострённые чувства - это да, но вышестоящий вопрос всё равно оставался открытым. Тама хмыкнул:
- Я тут подумал, - он откинулся назад, уперевшись вытянутыми руками, и хитро улыбнулся, - В сказках злодеи всегда остаются ни с чем, тогда как герои спасают принцессу, побеждают врагов и прочие, и прочие, - Тама театральным движением приложил тыльную сторону кисти ко лбу, прикрыл глаза и чуть откинул голову, - Я же не переживу, если зло победит добро, - и хитро ухмыльнулся. Слушайте, действительно. Я - злодей или герой? Ну, если убиваю нечисть, значит - герой, но с каким тщанием я их уничтожаю, и что я больше всего хочу сделать в жизни...
- Ладно, остановимся на том, что я тебя пленил, я тебя и освободил, ву-хуу! - без особого энузиазма Тама изобразил радость, повалился на бок и сцапал забытую чашку с ягодами. Подумал-подумал, а потом протянул её леди.
- Будешь? Я бы на самом деле съел что-нибудь посущественнее, - но потом с тоской посмотрел на улицу, - Но похоже мне это не светит ещё... Час, наверно, - издав подобие разочарованного стона, полукровка перевернулся на спину. Застряли. Основательно застряли. Сейчас после такого дождя ночью будет ужасно холодно, и так уже вечереет. Мышцы его тела были напряжены, чтобы хоть как-то сохранять тепло и унимать дрожь. Тепло от магического огня конечно было, но его было не достаточно,  не то, что настоящее пламя. Да и лежавшая сверху охотница приятно пригревала, как живое одеяльце, а теперь снова приходилось коченеть. Не впервой. А как она? Он посмотрел на Лузз. Может она тоже не подаёт вида? По крайней мере, укрыть мне её нечем, разве что собой. Черт, а мой плед тоже остался на улице?!

- Хм, действительно, не имеет значения. Главное, что у меня на лице не растут щупальца и рук не больше двух, - Тама безрезлично провёл ладонью по волосам, ещё мокрым, но зато аккуратно разобранным. А ещё благо, что я не кидаюсь на встречных, мучимый жаждой крови. Спасибо, отец. Но сейчас Лузз явно ушла в свои мысли и не слушала его, а зачит не будет дальнейших расспросов. Что к лучшему. Если она узнает, мне... Просто придётся убить её.
Вдруг Лузз выскочила под дождь. Тама было хотел остановить её, но она убежала быстрее, и его рука безвольно опустилась на прежнее место. Однако долго под ливнем охотница задерживаться не собиралась, через пару мгновений она вернулась в обнимку с походной сумкой. Её мокрое тельце прижалось поближе к полукровке, едва унявшему возмущённое урчание - Лузз после дождя была холодная, как лягушка.
- Да, полезные запасы, - Тама облегчённо улыбнулся, разглядывая добычу, - Ага, - быстрым движением он достал полотенце, накинул его на леди и обнял сверху за плечи, - Так ты хотябы немного согреешься. А бабушка у тебя действительно мудрая, - слово "бабушка" неприятно налипло на язык, уж больно непривычно было Великую так называть, - Считай, благодаря её прктичности мы сегодня не пропадём, - Тамаит усмехнулся и стал терпеливо наблюдать за манипуляциями охотницы, да и хвататься за еду не спешил. Потом перевёл взгляд на улицу и наклонил голову набок.
- Останемся ночевать здесь, - твёрдо сказал он, - А погода скорее вопит благим матом, чем поёт и уж тем более шепчет, - полукровка засмеялся и разворошил Лузз волосы: ещё мокрые пряди разбрызгивали воду во все стороны, - Лирично, поэтично и всё такое, только не достоверно. Это уже проверка на чёткое, трезвое осознание ситуации, - он приподнял одну бровь вверх. Я всегда слежу и всегда буду бдителен. Елена не спускала с тебя глаз, и если ты и есть такой алмаз неогранённый, то и я не спущу.
Всё так же продолжал Тама стойко держаться, чтобы не ухомячить все представленные запасы провизии, а ждал, пока Лузз сама что-нибудь придумает. Так интересно наблюдать за ней. Помогая согреться, он потёр охотницу за плечо, холодные капли с её волос стекали по руке тонкими ручейками. Полукровка хмыкнул и поближе притянул к себе леди. - Надо придумать что-нибудь, чтобы поскорее согреть тебя, иначе заболеешь. Лучше бы уж мы сидели без еды, чем кое-кто сейчас начнёт топить нас своим носом.

Лузз поудобнее устроилась на плече Тамы, вызвав его снисходительную улыбку. У него было такое ощущение, будто он возится с котёнком. Правда этот котёнок ещё и истори рассказывать умеет.
Охотник внимательно слушал рассказ, удивлённо приподняв брови, усышав имя Теда Торбилия. Он был знаком с ним лично, имел неосторожность ходить вместе на опасные облавы и умурился рассориться с ним до самых печёнок. Дело было в том, что Тед считал себя самым выдающимся охотником на свете, критично относился к Секессусу и требовал к себе особого отношения. В то время Тама ещё не был таким уважаемым, но уже обладал полным наборо способностей и завышенной амбициями самооценкой. Он не упускал случая показать Теду его ошибки, за что часто огребал довольно больно. Добило их отношения самая последняя перепалка: Торбилий использовал свой последний козырь - испещрённое шрамами тело, как доказательство многолетнего опыта. На что полукровка только презрительно хмыкнул и заметил, что шрамы остаются от полученных ран, а значит в его жизни было бесчисленное множество промахов, удивительно, как ещё в живых до сих пор? Теперь они друг к другу относятся холодно и предельно по-деловому, пару раз даже вместе вылезали снова. И даже с ним она знакома. Да, дела. Дослушав до конца, полукровка согласно хмыкнул и прикрыл глаза. Он чувствовал, как его спуница проваливается в сон, но сам не спешил последовать за ней.
Истинного тепла. Это какое-такое оно, истинное? Прекрасно. Теперь даже Лузз тыкает мне в мои недостатки. Тама поморщился. Все говорят об этом, как о простой обыденности. Будто это просто. Просто! Естесстевенно! Все были одарены этим теплом с лихвой, жили с закрытыми глазами, купаясь в своей беспечности. Конечно, она удивляется, от чего я иной. Остальные слова он уже слушал в пол-уха, отрешённо глядя на улицу. Наконец леди мирно засопела, тяжело обмякнув на Таме. Он перевёл взгляд на её спокойное личико и грустно приподнял уголки губ. Маленькая и глупая, на чьи плечики была силой повешена такая ноша... Потянешь ли? Или отправишься на поиски своего призрачного истинного тепла? И снова к горлу подкатила волна горечи, сожаления по тому, чего никогда не познать. Тама снова кисло скривился и отвернулся, глядя в пустоту, в никуда.
- Полукровка с кровью врага..
Тамаит вздрогнул, как от удара.
- Что? - сдавленно шепнул он, повернувшись к Лузз, но она явно спала и не слышала его. Странно, на на её лице играла улыбка.
Аккуратно, но торопливо он выбрался из их тёплого обиталища, аккуратно укрыв охотницу одеялом, потом, убедившись, что она не проснулась, стрелой выскочил на улицу.
Дождь нещадно хлестал сверху, чувства боленезнно рвали изнутри. Отбежав недалеко от палатки, он рухнул а колени и издал тихий, полный мучительной тоски стон, так умирающие волки в последний раз поют для луны. За что? Что я такого сотворил, что родился таким монстром?
- Да от кого я бегу? - едва слышно произнёс он, обращаясь к небу. Его руки лежали на коленях, ладонями вверх, длинные тонкие пальцы были напряжённо согнуты, - Куда бы я не пошёл, вокруг будет тот же самый мир, и от самого себя я не могу уйти... - он скривился и опустил голову. Холодная вода стекала по нему, смывая с лица солёные слёзы, - Даже если я найду его, если вижу... Хватит ли у меня духу поднять на него руку? Он всё-таки мой... мой отец, - вдруг от яростно зарычал, а потом закрыл руками лицо. Он терялся, как маленький ребёнок, сейчас Тама боялся всего, но больше всего себя, того, кем он может стать, что он может натворить. Сам того не замечая, он оскалился. Голод, вездесущий, не удовлетворённый давал о себе знать, а о том, чтобы вернуться в палатку не могло быть и речи. Клыки вытянулись, и Тама опьянённо прокусил себе вену на запястье. Тёмная, густая кровь мгновенно зструилась по руке, смешиваясь с пресным дождём. Ты хотел этого, упырь, тебе это нравится. Если ты не нужен никому, я накормлю тебя. Как это не мерзко, но ты всё ещё являешься мной как-никак. Но я буду тебя так же ненавидеть, я буду ревностно отгонять от тебя любовь, даже если её робкие зачатки зародятся в твоей гнилой душе. Прикрыв глаза, Тамаит высунул язык и нежно провёл по раненой руке, слизывая собственную кровь. Ранка стала быстро закрываться, но болезненно и не так быстро, как настоящая вампирическая регенерация. Тяжело дыша, мокрый до нитки полукровка заворожённо рассматривал, как пропадает укус на запястье. Потом шатко поднялся и прослонился к ближайшему дереву, уставившись перед собой. Я даже не знаю, как мне успокоиться. Мне так страшно.
Дождь сбавил свой яростный напор, и уже превратился в более спокойное погодное явление. Сгущающаяся ночь опускалась на кроны деревьев, пряча в своих сумерках кроваво-красное заходящее солнце. Охотник продолжал молча стоять, обхватив себя руками и незаметно подрагивая от холода.

Неподалёку его конь неотрывно следил за своим хозяином. Он видел всё от начала до конца, даже мокрая грива, налипшая на морду и глаза не могла помешать ему трезво оценить ситуацию. Что-то там зашевелилось в лошадином мозгу, конь сделал какой-то важный вывод и попятился под дерево, где было поменьше дождя и уже пряталась лошадь охотницы.

Дождь обратился уже в мелкую дробь, больно бьющую по листьям, но уже далёкую от недавнего бешенства. Запоздалая певчая птичка, обрадованная зовершению такой жуткой стихии, вылетела из укрытия и мелодично зачирикала, покружилась над поляной и спряталась в одной из массивных крон. Тамаит уже давно осел на траву, процарапав себе плечо о древесную кору, но всё ещё оставался на месте, старательно удерживая свою голову пустой.
Скоро всё снова будет в порядке. Да, в порядке, будет здорово. Будет...

Время медленно стекало в небытие так же ощутимо, как холодные капли по продрогшему телу. Пустой взгляд и пустые мысли, полукровка пытался прийти в себя, пытался найти спасительную частицу покоя, но её не было. Я один. И всегда буду один.
Внезапно он услышал шаги, но не шелохнулся. Тёплые ладошки нежно коснулись полукровки, тот инстинктивно подался навстречу, поёжившись. Оказалось, что когда кто-то рядом, бороться с собой гораздо проще. А кем я стал? Я ведь ни то, не другое. Он слушал Лузз с затаённым удивлением в душе. Почему она так внимательна ко мне? Наверно это её душевная доброта. Просто жалость. И снова эта горечь, обида, недоверие. Столь привычны, столь обыденны и, в то же время, столь ненавистны были ему эти чувства. Но сейчас он гнал их, сейчас, когда Лузз сидела рядом, ему хотелось верить в её слова, не задумываться ни о чём, а доверчиво обнять её, окунуться в это нежное тепло. Вдруг леди прикоснулась губами к его виску и произнесла слова молитвы, заставив сердце болезненно сжаться. Почему? Но почему? В мире не бывает таких, как она. Неужели она не понимает, какое чудовище пытается пожалеть? Ради кого жертвует собой...
Тамаит покорно поднялся, опустив глаза. Слова были уже не важны, они просто испарились во влажном воздухе, как дурные воспоминания. Охотник сделал шаг к Лузз, оказавшись почти вплотную, чуть склонился и обнял её, нежно прижимая к себе. Казалось, что теперь жизнь действительно наладилась,  и что правда всё будет хорошо, и что действительно у них впереди ещё такая долгая жизнь. Тама опустился на одно колено, поравнявшись с леди, но всё ещё не отпускал её из рук, потом повернул голову и едва касаясь губами острого ушка шепнул:
- Спасибо тебе.
Вечерняя птичка умолкла, ночь тяжело опустилась на лес, скрывая все его мрачные недостатки. Полукровка глубоко вздохнул, нежно вдыхая аромат её волос, и поднялся. На душе было так легко, как не было наверно никогда. Я никогда не испытывал ничего подобного. На его лице промелькнула лёгкая тень улыбки.
- Хорошо, пойдём.
Он отвернулся, прошёл и скрылся в темноте палатки. Ещё тёплое одеяло было откинуто, пламя странным образом досушило рубашку и вновь вернулось на законное место. Охотник присел с краю, дожидаясь Лузз. Когда же она появилась, он ухмыльнулся и хитро прищурился.
- Ты ведь догадалась, кто я, верно? - Конечно догадалась, умничка. - Тебя не пугает твоя догадка? - он кончиком языка коснулся одного из своих колечек в губе, заинтриговано теребя его в ожидании хитрого ответа.

Покорно повинуясь движениям Лузз, Тама  положил голову ей на колени и закрыл глаза. Приятно было слушать её голос, приятно чувствовать прикосновения. В этот момент вся та накопленная моральная усталость свалилась охотнику на голову, как пыльный мешок, сон овладевал разумом всё более и более нахально. Перед тем, как полностью отключиться, он положил свою ладонь поверх ладошки Лузз, так ненавящиво гладившей его волосы. Наконец, ленивая туша провалилась в сон.

Темница, мокрая, холодная. Лунный луч пробивается через узкую решётку под самым потолком. Кандалы, прибитые к стене, въелись в запястья, руки давно затекли, а ноги стонут от напряжения и усталости. Вдруг, со скрипом отворяется дверь напротив, и в камеру заходит высокая фигура в тёмном плаще.
- Холодно тебе тут, братишка?
Незнакомка походит ближе, сбасывая на ходу капюшон. Её золотые волосы ниспадают на плечи, алые пухлые губы растянуты в томной улыбке, обнажающей два белоснежных клыка.
- Папочка сказал, что если ты примешь свою судьбу, то он выпустит тебя и сделает много-много подарков!
- Моя судьба - вырезать весь ваш поганый род.
Вампирша захихикала и, подскочив, подарила короткий, липкий поцелуй в щеку.
- Глупышка! Папочка слов на ветер не бросает, посмотри, какую он мне красивую безделушку подарил...
Безумный рывок вперёд, сопровождаемый злобным рыком - и кандалы вновь разорвали едва зажившие раны, кровь заструилась вниз по рукам. Вампирша обиженно хмыкнула и ударила по лицу - царапины от её когтей отдавались огненными полосами, шека горела адским пламенем. Довольная содеянным, девушка прильнула к узнику, крепко прижав его к холодным камням. Они слишком долго держали его в заперти, чтобы он был способен сопротивляться, так что полукровка только сделал попытку отпихнуть от себя девчонку, но сейчас он слишком слаб, чтобы тягаться с вампиршей. Она же, тем временем, жадно провела языком по ручейку крови, успевшему скатиться до боков. Получая море удовольствия от происходящего, вампирша улыбнулась и хищно вонзила свои когти в другой бок. Громкий стон боли вырвался из груди, полукровка вновь попытался вырваться, но снова лишь больше себя увечил. Царапая и впиваясь зубами в шею, вампирша истязала, насмехалась, доводя до безумя, отчаяния. Но внезапно отпустила, жарко шепнув в самое ухо:
- Ты - ничто, а мог бы прыгнуть выше своей головы и быть тем, кем ты был рождён. Такчто подумай хорошенько, - и молниеносно испарилась.
Полукровку колотит дрожь, свежие раны не спешат затягиваться, будто сами захлебнулись в своей крови. Вдруг тишину нарушает отрывистый, хриплый смех, сопровождаемый кровавыми слезами:
- Вот дура. Я был рождён полукровкой, так какого черта она хочет, чтобы я был вампиром, если "быть тем, кем рождён" - то значит метаться среди двух огней? Идиотка...
  Они все, все просто помешались!
   Прыгать выше головы значит быть в этом мире блохой...
    ...Механиеские мушкеты - вред и угроза по сути своей и не место им в приличном обществе!
     Вот его зубы - разве не доказательство?
   Ихар Асшан Надалиие...
Вдруг чернота. И ничего.

Вдруг во сне Тама тихо протестующе застонал и чуть сильнее сжал маленькую ладошку, но быстро успокоился и снова задышал ровно, лишь изредка хмурясь.
Не страшно, но ведь очень трудно быть храбрым, когда ты всего лишь Очень Маленькое Существо.

Липкий утренний холодок вероломно прокрался в тихое убежище, своими злыми, холодными ласками потревожив и без того хрупкий сон полукровки. С трудом, будто после продолжительного запоя, Тама разлепил сначала один глаз, потом второй. Утро не обрадовало, хоть и принесло долгожданное избавление от ночного бреда. Чертовщина... Охотник сонно потёр руками лицо, а потом, будто что-то почуствовав, посмотрел на ладонь: на ней остались следы крови, причём уже подсохшей. Чертовщина?! Уже более настойчиво и требовательно охотник потёр лоб, стирая с него остатки невысказанных вопросов. Наверно мне лучше не знать, почему чело моё обагрилось кровушкою невинною... Лишь один факт заставил Тамаита тепло улыбнуться: на нём сладко посапывала Лузз, уютно переползя во сне на его живот. Её лицо было спокойным, безмятежным, и сейчас она напоминала скорее ангела, чем яростную истребительницу нечисти. На кончиках ресниц дрожала маленькая слезинка, мерцая в жалких утренних лучиках подобно бриллианту. Но скольбы прекрасным не было сие зрелище, нужно было выбираться наружу, ибо чем скорее они соберутся, тем скорее их путь продолжится. Однако, милую леди будить в такой момент было бы просто грешно, поэтому полукровка медленно и аккуратно выскользнул из-под Лузз, заботливо закутав в успевший остыть за ночь плед.
Новородженный день встретил ещё сонного Тамаита влажным туманом и густым воздухом, будто кто-то специально всю ночь месил его, будто тесто. Широко зевнув и со стоном потянувшись, Тама побрёл к реке, чтобы умыться. Вода взбодрила и вернула поток мыслей в нужное русло. Голодающий живот не переминул воспользоваться паузой и громко намомнить о дифиците внимания и понимания. Отлично, я вчера даже не поел, а ведь предлагали. Ладно, всё равно того, что принесла девочка, хватит мне только на дегустацию, так что нужно придумать что-нибудь посущественнее. Возвращаясь к лагерю, полукровка в задумчивости скрёб затылок. Охотиться на животных он не любил, более того, далеко не считал это проявлением мужской силы, инстинкта добыдчика и прочее прочее, а скорее считал это ниже своего достоинства. Но что поделать? Он и так вчера напортачил, так что нужно как-то исправлятся. Да и просто жрать хотелось.
Арбалет оставался у седла. Кони мирно дремали, опустив головы в туман. Тама остегнул арбалет, зарядил его и нырнул в лес. Без малейшего понятия о выслеживании дичи. Без малейшего представления о правилах поведения. Просто проверка на удачу.
И удача всё-таки решила улыбнуться ему на двадцатой минуте поиска. Большой, действительно большой заяц имел неосторожность вылезти из своей норки. Привыкший реагировать на малейший шум, Тама замер и, заметив жертву, внимательно прицелился. Нда, никакой разницы с упырями. Хотя, разве что заяц не смог бы меня разорвать на части при любом удобном случае. Стрела с тихим свистом сорвалась с места, жертва даже не успела сообразить, что её настигла смерть.
Тушка, освежеванная и разделанная на месте, теперь покоилась в мешке, обёрнутая в собственную шкурку. Оставив ненужное на месте преступления, охотник надеялся отвести потенциальных хищников от их будующей трапезы.
Костёр горел, постепенно нагревая воду в котелке. Тама строгал картофель прямо в готовящуюся похлебку из крольчатины. Пахло на удивление вкусно. Таки да, я и здесь показал высший клас! Оставалось только дождаться, когда Лузз заметит его за столь благим делом.

- Магия вуду, - Тама улыбнулся, хитро скосившись на эльфийку. Легкий, мимолётный поцелуй коснулся его лица, вместе с ним успокаивающее тепло разлилось по всему телу. Охотник стал похож на хитрющего кота, объевшегося сметаны, но всё равно продолжавшего наблюдать за птичками. Параллельно промелькнула мысль: а как это выглядит со стороны? Создавалось ощущение, будто они - влюблённая пара. Усмехнувшись своим мыслям, - Тамаит снова склонился над котелком, заботливо помешивая завтрак.
Пока Лузз не было, он скучающе подпёр кулаком подбородок и созерцал булькающую поверхность супа. День обещался быть тёплым, а может и душным. Что-то всё это полукровке напоминало, гнетущее воспоминание тёрлось где-то рядом, но никак не желало всплывать. Хотя... Хотя...
- Любишь кедровые орешки? - неожиданное явление с коккетливым васильком мгновенно вывело из транса. Тама похлопал глазами, осознавая сказанное, потом, быстро сообразив что к чему, издал лёгкий смешок.
- А чего бы не любить, - он с улыбкой принял дары природы, - Всё равно моему колдовству ещё надо довариться, а есть охота уже, - он скосился на орешки в твёрдой скорлупе. Чистить их было откровенно лень, тем более что пришлось бы применить зубы. Тамаит сжал орешки в кулаке и поднял глаза на Лузз, изображая на лице крайнюю степень озабоченности.
- Пока ты убегала, я вдруг вспомнил старый эпизод из моей жизни, чем-то напоминающий происходящее, - он убрал выбившиеся волосы с лица и продолжил, - Я отправлялся в этот лес, искать старую ведьму, выпивающую жизненные силы людей. Так эта змея продливала себе жизнь. Только слова эти слетели с его губ, воспоминание вернулось, обвалакивая, окутывая и жадно утаскивая в прошлое, будто сама эта ведьма хотела снова обратить на себя внимание.
- В тот вечер так же был жуткий ливень, а утром от земли поднялся туман, и сонце стремительно выпаривало воду из земли. Вместе со мной послали эльфа, скорее для соблюдения правил, чем для практических нужд. Его звали Дэлвир, может слышала о таком, - уголки рта едва приподнялись вверх, стоило вспомнить лицо этого юноши: большие серебряные глаза, длинные желтые, как ржаные колосья, волосы, убранные в высокий хвост, тонкие бледные губы и длинное тщедушное тельце. Тамаита заверяли, что мальчишка подаёт надежды и может выручить в трудной ситуации, ну или на крайний случай, поработать приманкой, но охотник всё равно понял, что этого остроухого криворучку послали наблюдать и учиться, так сказать, в полевых условиях, - Так вот, мы отправились в путь рано утром, чтобы как можно быстрее разобраться со всем этим. Мы шли довольно долго, не отклоняясь от курса, и были уже почти у цели, как на нас опустилась тьма...

- Боги! Что произошло?! Господин Секессус!
- Да тут я, кретин, не кричи, - Тамаит инстинктивно присел и выхватил левой рукой кинжал. Другой же рукой он выловил из темноты непутёвого эльфа. Из-за черноты не было видно ничего дальше кончиков их сапог, и это нагнетало ужасающее чувство страха и паники. Даже скорее не это, а ядовитые чары, которые пришли вместе с чернотой. Охотник явственно почувствовал, как дрожит его спутник.
- Не бойся, Дэл, это охранные чары, мы подошли слишком близко к логову ведьмы, - он притянул эльфа к себе поближе, и тот благодарно вцепился обеими руками в рубашку. Послышался всхип.
- Господин Тамаит...
- М?
- Она говорит со мной... - мальчик задрожал сильнее и уткнулся лицом охотнику в спину, - Она говорит обо мне... О моей матери... Говорит ужасные вещи... О смерти, каре, возмездии... Говорит, что мы никогда не выберемся отсюда... Моя мать... Ведьма говорит, что она...
Тамаит ухватил паренька за загривок и ринулся вперёд, прикрывая лицо свободной рукой. Ветки хлестали по руке и телу, но он продолжал упорно бежать вперёд, не обращая внимание на тьму. И внезапно она расступилась, обнажая старый лес. Дэлвир шмыгнул носом и со стоном, без сил свалился на колени.
- Тьма ушла, и ведьма... Вы опять спасли меня, спа...
- В следующий раз скажи своим наставникам, чтобы посылали тебя на склад, проводить опись имущества вместо детских сказок о злых колдуньях, - чуть ли не нарычал на него полукровка, тщетно пытаясь расправить мятую рубашку. Эльф явно обиделся, но ничего не сказал, зато сам поднялся и даже стал изображать из себя пригодного для службы охотника.
- Между прочим, я не такой слабый, как вам кажется, - через некоторе время эльф всё-таки решил нарушить тишину их неспешного продирания через бурелом. Тамаит обернулся на него и с ухмылкой свкинул брови.
- Да, и могу это доказать, а не только... Не только языком трепать! - выпятив свою узкую мальчишескую грудь вперёд, Дэлвир сдвинул брови, сжал кулаки и сверкнул глазами, явно высматривая у невольного наставника слабое место. Обречённо вздохнув, Тама остановился и повернулся к парню, расставив руки в стороны. Парень немного опешил.
- Ну, бей.
Мальчишка мешкал довольно долго, и наконец решился нанести удар в челюсть. Тама ловко пригнулся и услышал сначала разъярённый визг, а потом испуганный вопль. К нему на голову упало нечно похожее на склизскую нагу, только зазмером не больше кошки. Нага ещё раз нашипела, только уже на Таму, ловко выскользнула из его пальцев и уползла в траву.

- Это действительно была та самая ведьма, - глаза Тамаита весело искрились, - Парень был просто в шоке от случившегося. На самом деле я почувствовал её приближение, поэтому и остановился, всё произошло как нельзя лучше! Она больше не нападала, а эльфа по приезде похвалили и чем-то там наградили. Только потом я рассказал наставникам, как всё было. Мы вместе посмеялись, но эльфика расстраивать не стали - слишком он счастливый ходил, - полукровка посмеялся и стал покручивать в пальцах один из орешков. Он умолчал о том, что до него дошли некоторые слухи на счёт Дэлвира. Мол, после этого случая, мальчик безоглядно влюбился в него и всегда искал встречи. Он явно посчитал, что, спасая его шкурку столько раз, охотник проявил к новичку тёплые чувства. Тамаит же никак не реагировал на него, да и не встречались они боле, разве что он замечал иногда исчезающий за углом желтый хвост тайного обожателя. Жалко было глупого.
Тамаит вздохнул и посмотрел на суп. Скоро там?

Делаа, - мысленно протянул про себя Тама, - Довёл мальчишку. А кто сказал, что я не доволен?
- Вампиров и оборотней расковырять могу, а вот с шишками всегда какие-то накладки, - охотник с улыбкой принял заботу и внимательно стал слушать леди. Чем больше она говорила, тем сильнее клокотала в нём радость. Сведения о Елене всегда завораживали его, а уж подобное... Могло вышибить из колеи любого! Но этот Томаральд... Он и так был в каждой бочке затычкой, да ещё и тут успел поводить жалом. Елена спасла ещё и свою внучку. Я просто уверен, что этот франт морочил бедняжке голову только чтобы подобраться к высшим чинам. Не на того напал. Радость сменилась тихим гневом, похожим на утробный рык тигра. Конечно, в слух Тама не издал ни звука, хотя ощущение было такое.
- Да, конечно, - Тамаит ядовито усмехнулся, - И палец он сам себе откусил, практикуя учение о преодоление боли, ну-ну. Ну что ты, если бы и достала, я бы уже уехал обратно в город - он улыбнулся и устремил взгляд в огонь, высматривая в пляшущих язычках пламени танцующие фигруы.
- Скажи, ты уже второй раз упоминула о Томаральде и вашей свадьбе... Скажи, мне тут стало интересно... - он посмотрел эльфийке в глаза, - Ты, наверно, любила его?
Последние слова как-то неприятно застревали в горле, вызывая желание отвести глаза, отвернуться, может даже спрятаться. Но ответ он знать действительно хотел, не важно, какой он был бы. Не знаю, я, наверно, не переживу, если этот червь действительно мог забрать у меня всё... Стоп, почему это  з а б р а т ь  у  м е н я? Я что, чем-то владею? Нет-нет, что-то неправильно...
Тем временем его лицо сохряняло выражение отрешённой заинтересованности.
- Не расстроилась, что бабушка вкатала ему по первое чило? - лёгкая улыбка.

Теперь Тамаит не скрывал своего торжества. Глаза его сузились, уголок губ аккуратно подался вверх. Всё было именно так, как он и предполагал: Томаральд слишком любил женщин, чтобы навек связать себя с какой-то одной, будь то самая-самая-самая. Услышав про историю с секатором, охотник не выдержал и тоже покатился со смеху. Это было так жизненно, так живо стояло перед глазами. А звучало-то как, звучало! "Бабуля разорвала секатор на две части"! Боги, вот в этом вся Елена. Немного успокоившись, он потёр лицо и, наклонившись к разлёгшейся Лузз, подмигнул.
- Прекрасная у тебя была бабушка, - поднимаясь с места и широко потягиваясь, добавил, - Эх, мне б такую! Я-то не в курсе, какая она, моя-то, - охотник помешал суп и, удовлетворившись увиденным, побрёл в палатку за прибором, - А знаешь что, - неожиданно уверенно заявил он, возвращаясь с тарелками и ложками, - Мне почему-то кажется, что Елена не ушла насовсем, часть её души всегда останется в тебе, ты тем самым даёшь ей вторую жизнь.
Разлив суп, он протянул чашу Лузз, и, неожиданно, грустно и каким-то извиняющимся тоном добавил, пожав плечами, - Наверно я несу какой-то бред, не обращай внимание.
Кролик оказался вкусным, да и всё остальное ничего, но почему-то больше одной ложки Тама расхотел есть. Он явственно почувствовал светлую печаль охотницы, и почему-то она аукнулась в нём сильным эхом, будто потревожив какую-то душевную муть. Но Тама решил взять над собой, наконец, верх, вздёрнул нос и посмотрел на Лузз, состроив большие щенячьи глаза:
- Ну как, вкусно?

Лошадь невдалеке сердито фыркнула. Что-то происходило там, где стоял конь Тамаита. Массивное животное беззастенчиво точило зубами верёвку, удерживающую его у дерева. И его кампания была близка к успеху.

Лузз лопала с аппетитом, а значит миссия удалась, и Тама тоже с усилием запихал в себя очередную ложку. Да что ж со мной такое?
- Не-а, это у меня врождённое, - соврал он, это была чистая импровизация. Девушки ему действительно никогда не готовили, да и отношения всегда были такие... Мимолётные, односторонние, причём всегда с их стороны. Как они не старались, ни одной не удалось тронуть его сердце, - Когда часто путешествуешь в одиночестве, волей-неволей приспосабливаешься к хоть какому-то комфорту и уюту вне домашней постели, - он посмеялся. Да зачем ей знать обо всех этих овцах?
Послышался шорох.
- Я теперь не только чувствую, но и слышу... - он быстро поставил тарелку, взял кинжалы и быстро, но аккуратно пошёл к лошадям. Не успел он дойти буквально двух шагов, как послышался треск верёвки, и вороной скакун полукровки взметнулся на дыбы, напугав и лошадь Лузз. Зверь громко ржал и фырчал, мотая головой и перебирая копытами.
- А ну стой, скотина! - прорычал охотник и рванулся к коню. Тот снова встал в свечку, норовясь ударить копытами своего хозяина. Уклонившись от атак, Тама успех ухватить коня за обрывок верёвки. Тот ещё пытался брыкаться, сопротивляться, но полукровка уже притянул разгоряченную морду к себе, фырчащую, косящую на него кровавыми глазами.
- Я знаю, что ты всё видел, тварь, - злобно, торопливо зашептал ему Тамаит, так, чтобы никто их больше не слышал, - Но не я, слышишь, не я наложил на тебя это проклятие. Так что, будь добр, придержи свои эмоции и воззрения при себе, ясно?
- О, принепременно! Придержу сразу после того, как ты проглотишь ведро крысиного яда! - прозвучал хриплый, басовитый голос в голове.
- Заткнись и делай, что подобает приличному животному. У тебя это раньше так хорошо получалось, так, пожалуйста, прикинься снова безмозглым, - охотник хлопнул коны по морде и снова привязал его к дереву, связав слюнявые огрызки верёвки.
- Эй, я ж не просто так, тут кто-то есть! И когда этот кто-то начнёт рвать вас на части, я хочу быть уже очень далеко отсюда!
- Конь взбесился, - утирая пот со лба, громко возвестил Тама, возвращаясь к Лузз. Он шел неторопливо, потирая обеими ладонями глаза. Что-то вдруг у него закружилась голова, перед глазами плыли цветные пятна.
Издалека он снова услышал испуганное ржание.

Из-за кустов сверкнули злые глаза. Яростный рык, и оборотень рванулся из укрытия.