Сон был тяжелым, но глубоким. Эльфа не мучили кошмары, но тягостное ощущение тревоги и беспокойство окрашивало пустые сновидения в тяжелые, мрачные краски. Дарриан проснулся с неприятной тяжестью в голове и, обнаружив ещё спящую Арни, аккуратно поднялся и накинул на себя одежду, наблюдая за спящей женщиной. Ещё больше испытаний на пути к цели. Что ж, если Смерть хочет играть со мной так, я буду переписывать правила по-своему. Он улыбнулся, умылся холодной водой и вышел из комнаты, направляясь вниз по ступеням. Форт ещё спал, и легкие шаги чернокнижника не нарушали эту благоговейную тишину. Но для начала нужно разобраться с одной из маленьких проблем...
Черные восковые слезы катились со свечей, расставленных вокруг искусной пентаграммы. Их мерцающий свет выхватывал из темноты неизвестные символы и знаки, линии и изгибы, и одинокую фигуру по центру. Чернокнижник был облачен в темную мантию, его лицо скрывал капюшон, и только пряди пепельных волос ниспадали из-под ткани. Руки его были протянуты вперёд, и было лишь едва заметно, что они обагрены кровью, одинокие капли соскальзывали с пальцев и разбивались о расчерченный пол. Гулкую нишину нарушал лишь монотонный голос, неустанно твердивший слова древних заклинаний.
По спине Дарриана прокатилась капля пота. Демон не желал появляться на зов, более того, он даже не выходил на контакт. Всё, что слышал колдун – это яростный рык демона в голове, но больше никаких вестей от Дагогвата. Но чернокнижник не сдавался, он вкладывал всё больше сил в слова, руки его едва заметно дрожали от напряжения. В виске гулко стучала кровь.
Однако все усилия были тщетны. Как ни старался Нимрауг, как ни изменял слова, движения рук, мысленный настрой – демон лишь разгневанно ревел, но не желал являться бывшему хозяину. Эльф вздохнул и сомкнул липкие от крови руки. Сопротивление Дагогвата, что бы ни было тому причиной, не оставляло выбора в методах. Единственный путь достать упрямого демона – это спуститься в его родной дом. Дарриан постарался выровнять дыхание, ритмично вдыхая и выдыхая. Проблема в том, что за Дагогватом, высшим демоном Хаоса, придется отправиться, рискуя не только жизнью, но и своей душой: обычно демоны не жалуют незваных гостей. А тут ещё задержка в выполнении договора и разрыв связи из-за дракона. Колдун развернулся и ушел в дальний угол подвала, скрытый тьмой, недоступный для слабого света свечей. Тем не менее, попробовать стоило, ведь союз с Даррианом был выгодным для демона, тем более и за ним числится должок – он не сумел уберечь своего хозяина, так что сам себе злобный…
Жуткие шорохи прекратились, и колдун вернулся в круг с большим плоским серебрянным блюдом, заполненным на пару сантиметров свежей кровью. Водрузив её в центр пентаграммы, эльф вышел из круга и опустился на колени, неотрывно следя за чашей. Да, единственный способ – взять себя в руки и решиться. Во всяком случае, это не первый поход Дарриана в демонический мир, и до сих пор он всегда возвращался оттуда. Правда, не в самом лучшем состоянии, но зато живой и исполненный новой колдовской силой.
Нужно решиться. Другой дороги нет.
Дарриан набрал в легкие воздуха и, сосредоточившись на серебре, громко и отчетливо произнес ключевые слова портала на демоническом языке. Грубые, лающие слова звучали нараспев, сливаясь в одну трезающую душу нить. По мере чтения, Дарриан усиливал голос, протягивая руки к чаше, и направлял темную энергию на кровь. В подвале будто собирался ураган, отрывистый ветер метался от стены к стене, но пламя свечей даже не дрогнуло. Наконец, к гулу ветра примешался отдалённый крик, с каждой секундой будто приближающийся, всё ближе и ближе, его дребезжащий звук будто прорезал плоть до самого сердца. Серебряное блюдо дрогнуло и медленно поднялось над змелёй, наклоняясь к чернокнижнику. Поверхность его жуткого алого содержимого исходила мелкими кругами, но не собиралось выливаться. Ближе и ближе, и вот отчетливо стало слышно, что крик исходит от крови, изменяя контуры серебрянного блюда. Зависнув вертикально, верхние и нижние края исказились, превратившись будто в острые кривые зубы, и блюдо, превратившись в отвратительную пасть, растягивалось хищно и жадно, будто желая поглотить стоящего за кругом колдуна. Наконец, достигнув по размеру человеческого роста, пасть замерла в воздухе, а тонкая алая пленка мерцала слабым светом, гостеприимно отливая глубиной.
Эльф вздохну и вытер пот со лба. Портал открывался вполне охотно, ведь демоны только рады глупцам и неудачникам, решившим ступить в их мир – легкая добыча. Дарриан усмехнулся. Дагогват рассказывал ему, как сам пировал такими «храбрецами» и о том, сколько веселья от этого получают демоны. Но чернокнижник не собирался становиться закуской, его целью было вытащить своего слугу за загривок, и он был абсолютно уверен в своём успехе.
Поправив мантию и надвинув капюшон на лицо посильнее, эльф шагнул в круг и подошел к пасти. С собой у него не быро ровным счетом ничего, как и под подвязанной верёвкой мантией: в демоническом мире не помогут предметы, магические или простые, что ещё хуже – они могут обернуться против своего владельца. Магия так же не важна, бессильна, и чем меньше с собой будет материального, тем легче, меньше опасений. В демоническом плане оружием является только сам колдун, его сила воли, его уверенность и крепость.
- Пора домой, хороший мой, - усмехнулся себе под нос Дарриан и шагнул сквозь дрожащую кровавую пелену.
Демонический план встретил эльфа раскаленным ветром. Схватившись за края капюшона, колдун попытался натянуть его так, чтобы совсем скрыть лицо от обжигающего воздуха, но руки всё равно продолжало опалять, причиняя сильную боль. Скрипнув зубами, Дарриан сделал ещё один шаг босыми ногами по острым мелким камням. Казалось, что ветер нес жар буквально отовсюду, трепав одежду в различных направлениях, но вот камни оставались ледяными, что отнюдь не спасало положение. С каждым шагом боль в ступнях и руках увеличивалась, и эльф начал тихо шипеть, наступая исцарапанными ногами на очередные ледяные шипы.
Но вот ещё один любопытный феномен демонического плана. Чем дальше Дарриан отдалялся от портала, тем больше он терял человеческий облик: вскоре большие острые когти на ногах облегчали походку по адскому щебню, массивные кожистые крылья закрывали от знойного ветра, а вот хвост приходилось тащить на весу, чтобы не поцарапать. Белый Демон выпрямился и увереннее двинулся вперед, в бескрайний простор, окрашенный бесконечно-синим и черно-белым. Но не стоит обманываться пустотой: демоны сами встретятся с вами, когда пожелают нужным. Здесь как-то слишком… просто всё.
Вдруг метаморфоза прекратилась, оставшись незавершенной: когтистый, крылатый, хвостатый эльф с удивлением осмотрел себя. Нет, больше ничего не изменилось, что было удивительно и пугающе. Мне придется худо, если завяжется драка…
Всё померкло, будто выключили свет.
Почва ушла из-под ног, и Дарриан упал вниз, стараясь замедлить падения взмахами своих крыльев. Но тут его резко бросило на гладкий черный пол, будто муху прибило новостным свитком.
- Добро пожаловать, Белый Демон! – раскатился глас по сводам бесконечно черной залы, - Я знал, что ты не побоишься заглянуть в гости.
Дарриан удовлетворенно осклабился. Это в духе Дагогвата – общаться, предварительно поместив собеседника в свой желудок.
- Как банально, лёд и пламя: я был уверен, что твой план выглядит гораздо интереснее, Дагогват. Это было больше похоже на кормушку в яслях Порядка.
Всё по закону, никаких «ожидал, сомневался, удивился». Только «ждал, уверен».
Зала содрогнулась от раскатистого хохота.
- Ты застал меня врасплох: я ведь только собрался встретиться с десятком похотливых суккуб, как вдруг ты явился! Мне было лень придумывать что-то интересненькое.
Колдун посерьёзнел.
- Дагогват, я приказываю именем своего Белого звания Нимрауг и твоим Черным договором: покинь план Хаоса и служи мне, как было предписано.
Чернота вокруг задрожала, и внезапно в ней открылись два огромных желтых глаза.
- Неужели? Пришел права качать, букашка? Договор нарушен, и я более не связан, колдун. Зря ты пришел, - многозубая улыбка расплылась под глазами длиною в полмира, распахнулась, и склизкий темно-бардовый язык свесился вниз, истекая слюной.
- Договор нарушен. Нарушен тобой, Дагогват, - Дарриан стоял прямо, не отрывая глаз от предоставленного ему зрелища, но ни один мускул не дрогнул на его лице, - Ты вернешься в мой мир и будешь служить мне в наказание за свой провал, - демон изменился в лице и яростно зашипел, - Ты не защитил меня, как было записано в договоре. Ты проиграл и трусливо скрылся в своих чертогах, заставив меня самолично спуститься сюда и тащить обратно, как глупого щенка.
Улыбка Дагогвата искривилась в ужасную гримасу, глаза полыхнули яростью, и окружающая чернота будто ожила: множество тонких плетей зашевелилось вокруг чернокнижника, стремясь уцепиться за него. Но Дарриан был непреклонен. Он не отрывал взгляд от лица демона и будто не замечал оживших стен вокруг себя, разве что приоткрыл крылья, защитив себя с боков.
- Ты попытаешься причинить мне боль. Как трусливо с твоей стороны – стараться вышибить меня из своего дома, вместо того, чтобы лицом к лицу встретиться с уговором.
Раздался утробный рык. А затем всё замерло и стихло. Исчезло лицо, исчезли плети. Дарриан напрягся. Что случилось? Что это за игры?
И вдруг со всех сторон раздался смех.
- Глупый, глупый эльф! Неужели ты думаешь, что прочитав мне нотации заставишь хоть пальцем шевельнуть? Что? Ах да! У меня же нет пальцев!
Снова раздался дьявольский смех, и острые плети вновь рванулись из стен, сшибив чернокнижника с ног. Дарриан и вздохнуть не успел, как плети тьмы сомкнулись на его запястьях и лодыжках, до крови впиваясь в тело и намертво прижав к полу. Два копья рванулись вверх, проткнув перепонки крыльев. Дарриан болезненно скривился.
- Что, колдунишка? Всё было слишком просто для тебя, да? – змеиная голова отделилась от сумрака и нависла над телом чернокнижника. Но это был не тот узнаваемый Дагогват, сейчас он был безобразным сгустком случайно разбросанных частей лица, изогнутых под самыми чудовищными углами, он высунул длинный язык и смачно провёл по телу своей жертвы, - Неужели мне наконец удастся попробовать тебя на вкус, а, Нимрауг? Обед сам пришёл к столу!
- Моя душа отравлена. Ты умрешь, вкусив её. Nfur ecnum bu ,eltn, gjirf zu plticm.
Дагогват отпрянул. Произнеся необходимый завет, колдун мог заставить свой приказ стать реальностью на период его нахождения в определённом плане, главное самому свято верить в свои слова. Разъярившись, демон пронзительно завизжал, и плети, подобно змеям, быстро оплели рот Дарриана.
- Ты!!! Проклятый кусок мяса! – ужасная голова с шипением растворилась в темноте, - Плевать, ты сам будешь молить о пощаде, ведь твоё тело не защищено, ты в моей власти! Ох… Как же ты будешь молить о пощаде? У тебя ведь заткнут рот!
Диким хохотом ознаменовалась тысяча плетей, обрушившихся, казалось, со всех сторон. Дарриан выгнулся от боли, натянув и без того болезненные путы. Ты трус и слабак, Дагогват. Болью ты не тронешь мой разум. Я заставлю тебя подчиниться мне. Демон взвыл от ярости, а Дарриан застонал от боли. Впереди была целая вечность противостояния и мук, но в мире время шло совсем по-другому.
В темном подвале портал дрогнул, кровавая пленка пошла рябью, и вдруг из него выпал чернокнижник, уцепившись за первое подвернувшееся препятствие. Он хохотал как безумный, его скудная одежда была разорвана, а тело было покрыто нескончаемой сетью кровоподтеков и ран (исключая исписанную заклинаниями и символами грудь).
- Кто… - он судорожно хватал ртом воздух и старался вглядеться в лицо того, за кого держался, - Ан… Аня?... – его бледные глаза закатились и на последнем издыхании он шепнул, - У меня получилось… - и потерял сознание.
http://aydenvill.rusff.ru/
